9-13 июня 2018
Армения
Путешествие по Армении началось с зефирно-фарфорового рассвета над белоснежным пиком главной, выгнутой парусом, горы. Утренний субботний Ереван медленно набирает столичный темп, таинственные блики, тени, чешуйки света наполняют пространство и одушевляют его.
| Здания от мала до велика облицованы туфом, поэтому глаз моментально учится распознавать сотни оттенков розового: от сахарной ваты до пурпурного зелья. Бесцельное брожение по Еревану — лучший способ узнать и почувствовать город. Ноги, если довериться им, а не гугл-картам, сами выведут к вечностроящемуся горе-каскаду. Не рассчитывайте на освежающие бирюзовые искры фонтанов, они поджидают вас на центральной площади. А здесь нужно преодолеть лень и протоптать все-все ступеньки до самого верха каскада. Наградой станет сладостное оцепенение от вида на Арарат, заботливо приглядывающий за розовым городом. |
Среди причёсанных центральных улиц обязательно найдите старейший район Конд, в котором обитает неповторимый дух маленького мира. Конд — трущобный район в самом центре Еревана — когда-то послужил основой для строительства всего города. Тогда он был одним из самых богатых районов столицы. Сегодня же это тесный полуразрушенный мир, живущий отдельно от всего города. Старые одноэтажные дома, некоторым из которых около сотни лет, давно обветшали — многие из них стоят только благодаря деревянным подпоркам, удерживающим гнёт времени. Из солнечной сердцевины дня выныривают местные жители, любопытно разглядывая чужаков. Остаться незамеченным не удастся — здесь всё как на ладони.
Ближе к вечеру, мягко озарённый уходящим светом, нас встречает завод Арарат, охотно посвящая в свои тайны. Производят коньяк исключительно на основе местного армянского винограда, выращенного в Араратской долине, регионе Тавуш. Выдерживают в бочках из векового кавказского дуба, собранных вручную в мастерской завода. За дегустацией коньяка, а затем гранатового вина, мы не заметили, как на город спустилась атласная темнота.
У нашего путешествия кольцевая композиция. Стартовали в Ереване, куда вернулись через три дня и 996 километров. За это время мы объехали почти всю страну, нанизывая на единую нить бусинки величественных монастырей, неописуемых пейзажей и летнюю тишину, насыщенную запахами гор, травы и цветов.
Выезжаем рано утром. Вдоль дороги, под еще свежим ветерком, трепещут нежным пламенем маки. Первый пункт маршрута — аскетичный и торжественный монастырь Хор Вирап. Успеваем насладиться его красотой и тающей в голубой дымке вершиной Арарата до прибытия двух автобусов с туристами. В эмалевом блеске высокого неба пулями носятся ласточки. Солнце обнимает нас, его жгучие поцелуи отпечатываются на наших обгоревших носах. В небольшом отдалении от скалы с храмом, среди мирно пробивающейся щетины выгоревшей травы, вырос зеркальный портал. Рабочие на вопросы о его назначении пожимают плечами.
Следующая остановка — монастырский комплекс Нораванк, состоящий из двух церквей и часовни. Дорога к нему петляет через ущелье с отвесными красными скалами. С армянского языка Нораванк переводится как «новый монастырь». Хотя на данный момент он вряд ли оправдывает своё название — возраст монастыря перевалил за седьмое столетие.
На выезде из посёлка останавливаемся у дороги купить фрукты. Армения — родина абрикосов, об этом говорит их латинское название Prunus armeniaca и бесподобная медовая сладость. Длинными зимними вечерами я буду вспоминать светящуюся, пахнущую солнцем, золотую плоть армянских абрикосов.
Следующая остановка — монастырский комплекс Нораванк, состоящий из двух церквей и часовни. Дорога к нему петляет через ущелье с отвесными красными скалами. С армянского языка Нораванк переводится как «новый монастырь». Хотя на данный момент он вряд ли оправдывает своё название — возраст монастыря перевалил за седьмое столетие.
На выезде из посёлка останавливаемся у дороги купить фрукты. Армения — родина абрикосов, об этом говорит их латинское название Prunus armeniaca и бесподобная медовая сладость. Длинными зимними вечерами я буду вспоминать светящуюся, пахнущую солнцем, золотую плоть армянских абрикосов.
Дорога до Татева (монастырского комплекса IX—X веков) захватывает дух. Извилистый серпантин и зелёные холмы с нерастаявшими клочками сугробов не уступают исландским, а вместо мериносов на лугах пасутся упитанные коровы. До комплекса лучше добраться по канатной дороге, так мы и делаем. Есть версия, что монастырь был назван в честь зодчего, бросившегося в пропасть после окончания строительства со словами: «Огни, Сурб, та тэв!», что в переводе означает: «Святой Дух, ниспошли мне крылья!».
Завершает день подвесной мост, ведущий к пещерному городу Хндзореск. Найти его оказалось не так-то просто, некоторые участники экспедиции даже освоили искусство толкания застрявшего в оранжевом песке автомобиля. Мост был сооружён в 2012 году и соединяет противоположные склоны ущелья. Кажется, пещерный город наблюдает за нами своими печальными глазами-гротами. Похоже, время здесь остановилось.
Завершает день подвесной мост, ведущий к пещерному городу Хндзореск. Найти его оказалось не так-то просто, некоторые участники экспедиции даже освоили искусство толкания застрявшего в оранжевом песке автомобиля. Мост был сооружён в 2012 году и соединяет противоположные склоны ущелья. Кажется, пещерный город наблюдает за нами своими печальными глазами-гротами. Похоже, время здесь остановилось.
Новый день начинаем в мегалитическом комплексе Караундж (мегали́ты — сооружения из каменных глыб, характерные для финального неолита и энеолита), расположенном на горном плато. Загадочное сооружение занимает площадь около семи гектаров и представляет собой окружность, образованную сотнями больших вертикальных камней. По одной из гипотез это место использовалось в качестве святилища для поклонения богам и передачи сакральных знаний. Но более правдоподобна версия о самой древней и мощной обсерватории. В пользу этой гипотезы говорят отверстия конической формы в верхней части камней, направленные на определенные точки небосвода.
Далее наш маршрут лежит через Шакинский водопад. По совету местного дедули оставляем машину и идём пешком вдоль огромного пряного поля. За очередным изгибом ландшафта углубляемся в рощу, где нас накрывает блеск и грохот высокого и узкого, кинжалом вонзающегося в реку, водопада. По легенде, он назван в честь красавицы Шаке, которая, не желая подчиниться насилию со стороны одного из завоевателей бросилась с высокой скалы. Во время падения длинное платье девушки раскрылось от ветра и превратилось в водопад.
Древняя обсерватория и водопад — лирические отступления на пути к озеру Севан. Сначала едем по знакомому крутому серпантину. Незапланированно встречаем Караван-сарай — маленький отголосок великого шелкового пути. Ранее Караван-сараи служили кровом и стоянкой для путешественников и торговых караванов, теперь здесь полдничают лёгкие на подъём немецкие пенсионеры. Едем дальше.
Внезапно, как это бывает в горах, прежде незаметное белое облако пухло взорвалось тяжёлыми осколками града. Мгновенно дорога покрылась ледяной коркой, а железные кони стали неуправляемы. Благо, стихия закончилась так же быстро, как и началась.
Внезапно, как это бывает в горах, прежде незаметное белое облако пухло взорвалось тяжёлыми осколками града. Мгновенно дорога покрылась ледяной коркой, а железные кони стали неуправляемы. Благо, стихия закончилась так же быстро, как и началась.
Севан приковывает взгляд сразу, как только проглядывает сквозь густо заросшие лесом склоны. Пейзаж вдоль озера меняется каждые 10 километров: это и голые каменные обрывы, и горные степи, переходящие в альпийские луга, и яркая полоса сосен, и дикие галечные пляжи. Над всем этим ландшафтным разнообразием нависают черничные облака, цепляясь за вершины гор. Прозрачные воды Севана удивительным образом меняют цвет: от нежно-бирюзового до сурово-серого. Не меняется только пьянящий свежий воздух, наполняя кислородом каждую клеточку.
Предполагалось, что главной находкой на Севане станет монастырь Севанаванк, однако наши сердца покорил храм IX века Айраванк, случайно встретившийся по пути. Вокруг строгого терракотового храма разместилось множество надгробий и хачкаров (каменных плит с вырезанным посередине крестом). Тёплые камни облюбовали ящерицы, шмыгающие в стороны снопами малахитовыми искр.
Предполагалось, что главной находкой на Севане станет монастырь Севанаванк, однако наши сердца покорил храм IX века Айраванк, случайно встретившийся по пути. Вокруг строгого терракотового храма разместилось множество надгробий и хачкаров (каменных плит с вырезанным посередине крестом). Тёплые камни облюбовали ящерицы, шмыгающие в стороны снопами малахитовыми искр.
Севанские раки — такой же бренд как туринское ризотто или венские вафли. Считается, что севанский рак отличается особым нежным вкусом, который сравним со вкусом омаров и крабов, а мясо обладает высокой биологической ценностью. Через каждый километр вдоль озера торговцы рыбой раскидывают приветственные жесты. Выяснилось, что июнь — не сезон для раков, и лишь в пятом придорожном кафе нам удалось заполучить порцию небольших, но резвых членистоногих.
Под вечер прибываем в город-курорт Дилижан. Несмотря на редкое для Армении деревянное великолепие в архитектуре, Дилижан навевает тоску по некогда весёлым временам, о которых сегодня помнят лишь помпезные колонны мостов, ведущие вглубь раскидистых парков. С террасы нашего временного жилища открывается чудесный вид, поэтому решаем завершить день дома, за тёплыми беседами вприкуску с сыром, раками и айвовым вином.
Четвёртый день путешествия, предчувствуя разлуку, встречает дождём. Завтракаем и едем в Гюмри — второй по величине город Армении. Гюмри славен центральной площадью с чёрной церковью и дружелюбными местными жителями с неповторимым чувством юмора. Последнее проверить не удалось, однако, с пустыми руками Гюмри не отпустил, направив прямо в лапы бурлящего рынка. Пёстрые ковры сухофруктов, разноцветные ожерелья суджуха и пряные пирамиды бастурмы вскружили мою пушистую голову и опустошили кошелёк.
Проезжаем уютную деревушку с аистовыми гнездами на каждом столбе. Должно быть, с рождаемостью здесь всё в порядке. Вдоль дороги растянулся птичий рынок. По соседству с янтарными абрикосами продаются крохотные золотистые цыплята. Сходу и не отличишь.
На подступе к столице заезжаем навестить руины храма Звартонц. Когда то он был одним из самых прекрасных и масштабных религиозных сооружений раннесредневековой Армении. К сожалению, храм простоял всего 300 лет: опоры здания треснули во время землетрясения, и многотонная конструкция обрушилась вниз, словно карточный домик. Погребённые под слоем земли и песка, руины были обнаружены лишь в 20-м веке.
По дороге к младшему брату Парфенона — языческому храму Гарни, разразился настоящий летний ливень с пузырями в лужах и буйными ручьями вдоль дорог. Затем небо рассекла двойная радуга, соединив противоположные концы ущелья.
Проезжаем уютную деревушку с аистовыми гнездами на каждом столбе. Должно быть, с рождаемостью здесь всё в порядке. Вдоль дороги растянулся птичий рынок. По соседству с янтарными абрикосами продаются крохотные золотистые цыплята. Сходу и не отличишь.
На подступе к столице заезжаем навестить руины храма Звартонц. Когда то он был одним из самых прекрасных и масштабных религиозных сооружений раннесредневековой Армении. К сожалению, храм простоял всего 300 лет: опоры здания треснули во время землетрясения, и многотонная конструкция обрушилась вниз, словно карточный домик. Погребённые под слоем земли и песка, руины были обнаружены лишь в 20-м веке.
По дороге к младшему брату Парфенона — языческому храму Гарни, разразился настоящий летний ливень с пузырями в лужах и буйными ручьями вдоль дорог. Затем небо рассекла двойная радуга, соединив противоположные концы ущелья.
Последней бусинкой на нитке нашего маршрута стал Гегард. Монастырь расположен на склоне почти замкнутого амфитеатра отвесных скал. Существующий ансамбль Гегарда относится к XII-XIII векам. В отличие от русских православных церквей, армянские аскетичны в убранстве, но в Гегарде особенно, по-мужицки сурово: полумрак, где-то в темноте журчит родник с холодной водой. Каждый Звук сначала звонко повисает под куполом, а затем медленно растворяется.
При входе в монастырь обязательно попробуйте закинуть камушек в углубление в стенах. Если он попадёт в нишу и не выпадет — сбудется заветное желание. По более романтичной версии, если девушка закидывает камушек, то в течение года она выйдет замуж. Меня подобными глупостями не проведёшь, но обстрел стен увлёк настолько, что сфотографировать сам монастырь я забыла, только мимоходом щёлкнула барельеф со строгими львами и орлом, когтящим ягнёнка.
Возвращаемся в Ереван, нехотя погружаясь в бурлящий городской водоворот. А солнце, которое только что стояло высоко-высоко в небе, катится вниз, выплёскивая алый марганцевый свет на белоснежный пик главной, выгнутой парусом, горы.
При входе в монастырь обязательно попробуйте закинуть камушек в углубление в стенах. Если он попадёт в нишу и не выпадет — сбудется заветное желание. По более романтичной версии, если девушка закидывает камушек, то в течение года она выйдет замуж. Меня подобными глупостями не проведёшь, но обстрел стен увлёк настолько, что сфотографировать сам монастырь я забыла, только мимоходом щёлкнула барельеф со строгими львами и орлом, когтящим ягнёнка.
Возвращаемся в Ереван, нехотя погружаясь в бурлящий городской водоворот. А солнце, которое только что стояло высоко-высоко в небе, катится вниз, выплёскивая алый марганцевый свет на белоснежный пик главной, выгнутой парусом, горы.
За время экспедиции ни одно животное (кроме двух килограмм севанских раков) не пострадало.
